У истоков производящего общества в Юго-Восточной
Анатолии
Дата создания сайта:
20/12/2012
Дата создания
сайта: 20/12/2012 Дата обновления главной страницы:
14.04.2019 09:12
e-mail:
icq:
613603564
поддержка
проекта:
разместите на своей странице нашу кнопку!И мы
разместим на нашей странице Вашу кнопку или ссылку. Заявку прислать на
e-mail
код нашей кнопки:
Новые исследования удревнили историю человеческого рода. Кости
ископаемых гоминид, недавно найденные в Африке, датируются временем
более 4 млн. лет. Человек современного вида, как мы знаем, появился, по
крайней мере, 50 тыс. лет назад. Однако до времени около 10 тыс. лет
средства существования человека целиком основывались на охоте и
собирательстве.
Ледниковый период окончился около 12 тыс. лет назад. Уровень моря опять
начал подниматься, и климат приблизился к современному. В связи с этим
изменилась окружающая природная среда и человек стал заселять новые
районы. Новые природные условия, несомненно, способствовали
возникновению дикой растительной и животной пищи, которая до этого была
незнакома человеку.
В нескольких районах мира природная среда постплейстоцена включала
растения и животных, которые могли быть окультурены и одомашнены. И мы
можем предположить, что человек в некоторых из этих регионов начал
манипулировать такими формами растений и животных, совершенно не
сознавая, к каким возможным результатам это может привести. В нескольких
местах Старого Света и, по крайней мере, в | двух -Нового Света такие
неосознанные эксперименты в направлении доместикации (одомашнивания)
положили начало производству пищи около 7500 лет до н. э. О большой
исторической важности перехода к земледелию и скотоводству как к
основным способам получения продуктов питания еще в 1885 г. французский
археолог Г. де Мортилье (Mortillet) написал, что "доместикация в истории
цивилизации является фактом огромного значения, одним из важнейших
открытий...". В начале 30-х годов XX в. выдающийся английский археолог
Г. Чайлд (Child) дал глубоко научную оценку этому процессу, названному
им "неолитической революцией", или "революцией производства пищи". Он
сконцентрировал свое внимание на примере Ближнего Востока, где быстро
складывалось производящее
хозяйство, когда произошло успешное одомашнивание овцы, козы, свиньи,
окультуривание пшеницы и ячменя. Как революционный шаг в культурном
развитии он рассматривал также быстрое возникновение городов и
письменности в Месопотамии и Египте.
После второй мировой войны на Ближнем Востоке были предприняты
специальные археологические исследования для того, чтобы найти признаки
зарождения эффективного производства пищи. В 1947-1948 гг. экспедиция
чикагского Института восточных исследований начала раскопки остатков
раннеземледельческого поселения Джармо в одной из горных долин иракского
Загроса, около 60 км северо-восточнее современного Киркука.
В начале 60-х годов датская, канадская и другая американская
археологические эскпедиции объединились в этих исследованиях вдоль
гористых отрогов Загроса как в Ираке, так и в Иране, а в настоящее время
английские и русские коллеги предприняли раскопки столь же важных
раннеземледельческих поселений западнее реки Тигра, в Северном Ираке. В
долине Евфрата, и в особенности в Леванте*, британские, французские,
израильские и американские археологи исследовали даже большее количество
раннеземледельческих памятников. В Леванте были обнаружены великолепные
еще более древние памятники, которые характеризуют самые истоки
земледелия и скотоводства, т. е. относятся к эпохе, предшествовавшей
собственно началу эффективного производства пищи.
До работ по совместному проекту Стамбульского и Чикагского
университетов, который был основан в 1962 г. и осуществляется нами,
исследований вдоль южных предгорий Тавра в Юго-Восточной Турции не
проводилось. Это обширная территория у истоков верхнего Тигра и Евфрата,
большой район в центре предгорий, полумесяцем опоясавших плодородную
равнину и получивших название плодородного полумесяца.
Мы начали наши полевые работы в Юго-Восточной Турции в 1963 г. с
разведок в вилайетах* Сиирт, Диярбакыр и Урфа. Среди 127 обследованных
нами памятников на Чейеню был обнаружен наиболее интересный для наших
исследований материал.
Чейеню лежит в нескольких километрах юго-восточнее города Эргани в
вилайете Диярбакыр. Включая наши первые пробные раскопки весной 1964 г.,
работы там велись восемь сезонов, последние четыре -в 1978-1981 гг.
Главные раннеземледельческие фазы существования поселения определены с
помощью одиннадцати надежных радиоуглеродных датировок. Все они
концентрируются в промежутке времени между 7250 - 6750 лет до н. э.
(Либби (Libby), даты некалиброванные). В северо-восточной части холма
имеются менее выразительные следы двух, очевидно, более поздних
поселений, которые мы еще не пытались исследовать. По-видимому, они
относятся преимущественно к той же эпохе и датируются временем около
9000 лет назад.
Чейеню - это низкий холм площадью
Карта Юго-Восточной Турции, показывающая
местоположение Чейеню Чейеню, река и известковая гряда южнее холма; вид
с северо-востока Чейеню, вид со стороны известковой гряды на юг. На
заднем плане равнина Эргани и предгорья Тавра к северу
немного более трех гектаров и более четырех метров
высоты. Он лежит на северном берегу маленькой непересыхающей речки,
одного из притоков самого верхнего течения Тигра. Южнее речки имеется
низкая известковая гряда. К северу от речки и поселения у подножия гор
Восточного Тавра протянулась маленькая плодородная долина. Таким
образом, древнее поселение находилось в условиях, где были хорошая вода
и пахотная земля и где охота и собирательство были возможны-1сак на
равнине, так и в горах, расположенных поблизости.
К концу полевых работ в 1981 г. мы, вероятно, исследовали около одной
десятой части всей площади первоначального поселения Чейеню на уровне
среднего и верхнего слоев. Трудно, конечно, быть точным в этой оценке,
пока холм не будет вскрыт целиком. Действительно, наиболее глубокие и
поэтому наиболее ранние слои исследованы нами на площади всего около
одного процента всей площади холма. Работы проводились в основном в
центральной части холма, расширяясь к югу по направлению к реке. Немного
меньшая площадь была также раскопана к западу. Чейеню; вид с
северо-востока.
Центральная площадь раскопок на переднем
плане, западная площадь на заднем плане; конец работ 1981 г.
Аэрофотоснимок западной площади раскопок, вид с
северо-запада в конце работ 1981 г. Большинство видимых остатков домов
принадлежит к типу ячеистых планов
Аэрофотоснимок центральной площади, вид с
запада. Снимок сделан в конце работ 1978 г. Остатки различных построек,
раскопанных в предшествующие годы (слева вверху). Второй план
решетчатого типа вскрыт около большого строения (в центре). Справа -
остатки постройки с полом из каменных плит
Остатки постройки, имеющей план ячеистого типа
на западной площади, вид с севера; конец работ 1978 г.
Остатки построек, имеющих планы ячеистого типа с
явными признаками разрушения огнем; вид с севера; конец работ 1970 г.
На основании нашего опыта представляется, что
археологические находки каждого из раннеземледельческих поселений,
таких, как Джармо и Чейеню, проявляют признаки особенного мастерства их
обитателей в изготовлении какой-то одной категории предметов. Например,
одна стоянка может включать большое количество великолепных глиняных
фигурок, другая - превосходно изготовленные каменные сосуды и т. д. В
Чейеню таковы строительные остатки. Это не значит, что другие находки
там (насколько мы их уже знаем) неинтересны или неинформативны. Просто
жители древнего поселения Чейеню уделяли большое внимание планировке и
приемам строительства зданий. Кроме того, эти люди - для своего времени
- были очень искусны в строительстве.
В связи с этим четыре последних сезона в работах на Чейеню принимал
активное участие профессор Университета в Карлсруэ (ФРГ) В. Ширмер (Schirmer),
директор Института истории строительства вместе со своими сотрудниками и
студентами. Без их энергичного участия мы узнали бы гораздо меньше, чем
знаем сейчас.
Охарактеризуем подробнее архитектуру и планировку раннеземледельческого
поселения Чейеню в главной фазе его существования (подчеркнем еще раз,
что наши раскопки наиболее глубоких слоев все еще очень незначительны).
Фундаменты всех построек прямоугольны, сделаны главным образом из
булыжника и имеют планы нескольких типов. Два из них в значительной
степени сходны по размерам, ориентации и, вероятно, по назначению внутри
каждой группы построек. Ясно также, что один из них появился позже, чем
другой. Более древний описывается нами как "решетчатый план", а более
поздний - как "ячеистый план". Мы полагаем, что оба типа построек
определяются как домашние, т. е. это были жилища.
Остатки как решетчатых, так и ячеистых планов предполагают
стандартизованные типы по-
Остатки фундаментов крупной однокомнатной
постройки совсем близко от поверхности холма; вид с северо-востока;
работы 1970 г.
Фрагмент изогнутой стены из оштукатуренного
плетня; вид с востока; конец работ 1978 г.
Фрагмент стены из оштукатуренного плетня; вид с
запада; конец работ 1978 г.
Южная сторона центральной площади раскопа; вид с
запада; конец работ 1978 г. Остатки пола из каменных плит ясно видны
справа. В центре - остатки стены из оштукатуренного плетня
Остатки здания с полом из каменных плит; заново
расчищено во время работ 1978 г. Слева прямоугольная комната с широкими
внутренними скамьями из камня и великолепным полом, вымощенным речной
галькой. Он имеет сток сквозь северную стену постройки из каменных плит
строек, в которых главные жилые полы были сооружены
над булыжными фундаментами, дошедшими до нас. Имеются также достаточные
свидетельства, что верхние стены этих построек были из сырцового
кирпича. Еще нет данных о том, каковы были в действительности внутренние
планы, т. е. устройство комнат на самих жилых полах. Мы предполагаем,
что пространства между "решетками" в решетчатом плане служили для
вентиляции жилых полов. "Ячейки" в ячеистых планах, несомненно, слишком
малы по размерам, чтобы использоваться иначе, как хранилища.
Выше остатков ячеистого плана, недалеко от поверхности холма, были
обнаружены два или три образца более или менее целых остатков построек,
которые предполагают более крупные одно или двухкомнатные планы. Мы
относим их, как и содержащие их орудия, к "субфазе самых верхних слоев",
но этот материал определенно требует дальнейшего исследования.
О субфазе, предшествующей решетчатому плану, мы пока говорим как о
"самой ранней доступной субфазе". Один образец остатков постройки с этой
глубины представляет маленькую круглую или овальную стенку из
оштукатуренного плетня. Можно предположить, что в этих слоях были также
остатки, по крайней мере, нескольких прямоугольных построек.
У нас нет оснований полагать, что какие-либо из перечисленных выше
остатков построек служили иным целям, кроме домашних. Вместе с тем
имеются признаки построек иного назначения, однако пока неизвестно, были
они сакральными или светскими. На центральной площади мы исследовали две
частично сохранившиеся постройки ширококомнатного плана с очень
специфичной обработкой пола. Одна из них была раскопана еще во время
нашего первого полевого сезона. Ее пол сделан из больших плоских
каменных плит. В нем помещались разрушенные основания вертикальных плит,
которые могли использоваться как колонны для поддержки крыши; им
соответствовали пилястры на примыкающей стене. Эти постройки такой же
древности, как и решетчатые планы, если не древнее.
Аналогичный тип плана постройки обнаружен и на центральной площади. Эта
постройка крупнее и сооружена позже, чем предыдущая, так как
непосредственно перекрывает остатки решетчатых планов. Ее пол выложен
тщательно залощенной цветной красно-оранжевой мозаикой с парами белых
линий, тянущихся между пилястрами. Большая глыба известняка с
человеческим лицом, выполненным в низком рельефе на одном из ее краев,
сдвинутая с места, обнаружена в северо-западном углу остатков этой
постройки. Во время сезонов 1980 и 1981 гг. мы начали расчищать остатки
большой много комнатной постройки с мощными высокими стенами из
булыжника. Местами поверхность этих стен была покрыта расписанной
штукатуркой, а в двух из более малых комнат находились кучки обломков
обожженных человеческих черепов. Естественно,
Остатки строения с мозаичным полом; вид с
севера; конец работ 1970 г. Нарушение в центре имело место примерно в
конце главной фазы жизни поселения или вскоре после ее конца
Деталь мозаичного пола с одной из белых линий,
которые пересекают его
Расчищенный участок комнаты с полом из грубых
каменных плит, где находились обожженные обломки ' человеческих черепов;
работы 1981 г.
Крупная известковая плита с человеческим лицом
на одном конце. Найдена сдвинутой с места в северозападном углу остатков
постройки с мозаичным полом
мы задаем себе вопрос: могли ли принадлежать эти
необычные строительные остатки к постройкам того же назначения, что и
простые жилые дома?
Если говорить об основном инвентаре Чейеню, то изменения, которые видны
в строительных остатках, дают основание предполагать значительные
перемены в общем облике культуры поселения Чейеню. Действительно, смена
построек стандартного решетчатого плана на постройки стандартного
ячеистого плана могла сопровождаться сменой обитателей самого поселения.
Вместе с тем общий набор инвентаря (насколько мы его еще знаем) не
менялся на протяжении основного периода существования памятника. Поэтому
мы склонны рассматривать это развитие и изменения в культуре поселения
как внутренний процесс, а не как привнесенный извне.
Наибольшая часть орудия была получена из слоя с ячеистыми планами.
По-видимому, здесь нет переносных глиняных сосудов, так как найденные
керамические емкости, имеющие форму тяжелого плоского блюда, судя по
отпечаткам на их днищах, как мы полагаем, первоначально были глиняной
обмазкой корзин. Несколько сосудов простой формы из гипса были найдены в
самых верхних слоях. Здесь же были обнаружены две "модели дома" из
обожженной глины, а также несколько образцов слегка обожженных фигурок
животных и людей.
Несомненно, основную часть орудий из Чейеню составляют каменные орудия
на сколах и зернотерки. Среди первых особый интерес представляют
длинные, круто притуплённые по краю орудия на обсидиановых пластинах со
следами работы по режущему краю. Этот тип орудий впервые отмечен на
стоянке Шимшара в Загросе. Очень разнообразны сельскохозяйственные
орудия и зернотерки для приготовления пищи, только, как ни странно, при
большом количестве
Скопление орудий в одной из "ячеек" развалин
построек ячеистого плана
Форма, напоминающая низкую чашу; изготовлена из
слабо обожженной глины
Фрагмент простой низкой чаши из гипсовой
штукатурки
Фрагментированная глиняная модель однокомнатного
дома с плоской крышей
каменных пестов совсем нет каменных ступок. Вероятно,
они были из дерева и поэтому не сохранились.
Прекрасно отшлифованные каменные изделия более или менее декоративного
типа обычны как для Чейеню, так и для Джармо. Разнообразны костяные
орудия. Простые орудия из меди, обработанные методом холодной ковки,
составляют значительную часть производственного инвентаря со стоянки.
Ничего удивительного в этом нет, так как Чейеню находится в 20 км от
месторождения меди Эргани Маден.
Начиная с древнейших слоев в Чейеню встречаются кости домашней собаки,
зерна культивированного эммера (один из видов пшеницы полбы) и
пшеницы-двузернянки, некоторых бо-
бовых, однако признаков культивированного ячменя пока нет. Очень важно,
что не обнаружены останки одомашненных животных (кроме собаки).
По-видимому, их совсем не было до конца основного периода существования
поселения. До этого времени население Чейеню занималось охотой на диких
парнокопытных, в том числе кабана. Следы своеобразного хозяйства
земледельцев-охотников ярко представлены нижними слоями Чейеню.
Обитые обсидиановые орудия
Маленькая каменная фигурка человека, вероятно,
женщины
Фрагменты мраморных "браслетов" Фрагмент
декорированного стеатитового шара Образцы мраморных предметов в форме
пешки Рукоятки из рога
Предметы из меди, обработанные методом холодной
ковки
Как упоминалось выше, археологами обнаружены
великолепные находки, в особенности вдоль среднего Евфрата и далее на
запад в Леванте, которые характеризуют период развития, предшествующий
появлению первых поселений с целиком сложившимися земледелием и
скотоводством. Мы склонны думать, что эти памятники отражают самое
начало перехода к эффективному производству пищи (некоторые авторы
называют это "эпипалеолитическим" или "мезолитическим" периодом
развития). В Леванте этот переход иллюстрируется так называемым натуфийским комплексом, который исчезает примерно вскоре после 8000 лет
до н. э. Он не содержит выразительных признаков одомашнивания животных,
кроме собаки. Дома делались простыми по форме, круглыми в плане.
К сожалению, знания о периоде зарождения земледельческо-скотоводческого
общества восточнее Евфрата ограничены двумя или тремя очень слабо
исследованными памятниками вдоль Загроса. Наши разведки в Юго-Восточной
Турции не обнаружили следов таких памятников. Может быть, мы вели работы
слишком далеко на север и слишком высоко над уровнем моря.
Итак, непосредственные предшественники Чейеню фактически все еще ждут
своего исследователя. Однако, судя по круглым конструкциям из
оштукатуренного плетня в нижних горизонтах поселения и отсутствию
домашних животных чуть ли не до конца основного этапа его существования,
можно предположить, что становление культуры Чейеню происходило не
намного позже самого зарождения земледелия и скотоводства. Определение
возраста радиоуглеродным методом утверждает нас в этом предположении.
Удивителен темп культурного развития и смена архитектуры в Чейеню.
Действительно, маленькие временные открытые поселения с круглыми или
овальными хижинами человек начал строить еще в плейстоцене. Поселения с
круглыми домами эпохи зарождения земледелия и скотоводства в Леванте и
вдоль Загроса, вероятно, были достаточного размера и некоторые из них
могли быть заселены постоянно. Хорошо продуманные и спланированные
постройки в Чейеню - самый ранний выразительный пример прочного
постоянного поселения. А постройки с мозаичными полами - уже подлинно
архитектурное сооружение, вызывающее вполне эстетическое чувство. Хотя и
маленькое по размерам, оно выглядит монументальным.
Таким образом, в Чейеню мы не только прослеживаем становление общества с
эффективным земледельческо-скотоводческим образом жизни в Юго-Восточной
Анатолии, но уже видим первую зарю цивилизации, которая впоследствии
расцвела на древнем Ближнем Востоке.
Роберт БРЕИДВУД (Braidwood) (p.
1907) - заслуженный профессор Института восточных исследований и
кафедры антропологии Университета г. Чикаго; содиректор
совместных раскопок Чей-еню в Турции. В 1933 окончил Мичиганский
университет, в 1942 защитил диссертацию в Чикагском
университете. Первые раскопки провел в Ираке (1933) в составе
экспедиции Мичиганского университета, а также в Сирии (1933-
1938) в составе экспедиции Чикагского университета. Был
руководителем раскопок, проводимых Институтом восточных
исследований в Ираке (1947- 1948, 1950-1951, 1954- 1955) и Иране
(1959- 1960). С 1963 совместно с X. Чембел руководит раскопками
в Турции. Автор работы "Раскопки на равнине Антиохия, I" (в
соавторстве с Линдой Брейд-вуд) - итоговой монографии по Джармо
и других работ.
Халет ЧЕМБЕЛ (Qambel) (р.
1915) - профессор и руководитель археологической секции
Стамбульского университета, содиректор совместных работ на
Чейеню. Окончила Роберт колледж, Сорбонну и Стамбульский
университет. В начале 40-х годов X. Чембел начала полевые работы
на Арслан-тепе и Кара-тепе. В начале 60-х годов была
приглашенным профессором в Саарбрюккене. Принимала активное
участие в создании программы турецкого правительства по спасению
археологических памятников в зоне строительства плотины на
Евфрате. Главный редактор и автор "Совместных исследований
университетов Стамбула и Чикаго в Юго-Восточной Анатолии, I".
Размещение фотографий и
цитирование статей с нашего сайта на других ресурсах разрешается при
условии указания ссылки на первоисточник и фотографии.
